Родился в 1942 году в деревне Новое Конёво Яхреньгского сельского совета Подосиновского района Кировской области. Корни крестьянские, глубокие. По образованию инженер-механик. Три года служил в Советской Армии. Работал токарем, горным мастером на шахтах Донбасса, на различных инженерных должностях в системе «Сельхозтехника» и в бурении. Ветеран труда с 43-летним рабочим стажем. Пенсионер с 2003 года. С 14 лет живет на Украине, но связи с родной землей не терял никогда. Первое стихотворение написал в 19 лет. Стихи печатались в газете «Знамя», альманахе «Звезда Поюжья». Состоит в литературном объединении «Родник». Ушёл из жизни 3 февраля 2020 года.
О СЕБЕ
Грамоте научился лет в пять. С тех пор не расстаюсь с книгой. Большое влияние на моё окололитературное развитие оказала дружба с удивительным человеком-книголюбом Пономарёвым Василием Андреевичем из деревни Старое Конёво. Наверно, ему я обязан своим нынешним нахождением среди читающих и пишущих. Первое стихотворение было написано в 19-летнем возрасте под впечатлением влюблённости. Потом была работа в армейской стенгазете, писал письма в стихах… Похожими на стихи мои опусы стали после выхода на пенсию. Они были замечены землячкой Татьяной Петровной Чебыкиной, кое-какие из них напечатали в «Знамёнке». Потом были попытки «самиздата». В последние два года мои стихи присутствуют в альманахе «Звезда Поюжья».
Люблю творчество многих поэтов – от классиков до начинающих. Не всегда понимаю и принимаю излишние, на мой взгляд, мудрствование и вычурность. Любимые: Есенин, Цветаева (лирика), Рубцов, Фокина. Руководствуюсь словами А. Т. Твардовского: «…вот стихи, а всё понятно, всё на русском языке». Профессиональный библиограф из Вологды А. Н. Фомичёва отнесла мои стихи в разряд «прохожих-проезжих». Благодарен ей за столь исчерпывающее определение «жанра», преобладающего в моих сочинениях.
Пароходы
Пароходы детства моего,
Говорят, вас больше нет на Юге.
Вы, совсем не ведая того,
Скрашивали жизнь во всей округе.
Вы – полпреды жизни городской,
Вы – речной романтики примеры.
Видели мальчишки день-деньской
Новой навигации премьеры.
Вы товары нужные везли
В разные лесхозы и колхозы
Всей кондовой северной земли,
Пережившей лютые морозы.
В вас грузили хлебные мешки,
Что свозились к пристаням зимою.
Вижу вас и слышу все гудки
И теперь я, лишь глаза закрою.
Вот буксир утробно так ревёт,
Вереницу барж ведя сторонкой,
Пассажирский белый пароход
Подпевает мелодично, звонко.
Мчится катер – бойкий петушок
В боевой раскраске. Он со свистом
Ткнётся носом прямо в бережок,
Сбросит сходни…Чем тебе не пристань?
Там далёко дымные столбы –
Первая примета приближенья,
А затем тельняшечка трубы,
А затем уж и само явленье:
Два огромных красных колеса
С лопастями, бьющими об воду,
Сила, мощь движенья и краса –
Зрелище для юного народа.
И кипит под спицами вода,
Волны за кормой и перед носом.
Ах, как мне хотелось быть тогда
Пассажиром там или матросом.
Их названья в памяти звучат
(Имена друзей так незабвенны),
И в альбомах той поры девчат
Сохранились до сих пор, наверно.
Различала вас по голосам
Рать ребячья – с мала до велика.
По обоим Юга берегам
К вам неслись приветственные крики.
Ну а Юг по-прежнему течёт
От Никольска к Устюгу, как надо,
Но уже, как раньше, не несёт
На себе ту детскую отраду.
И не стало в жизни у него
Прежнего весеннего полёта.
Пароходы детства моего,
За каким вы скрылись поворотом?
***
На родине глубокие снега
Сбежали по логам, по речкам к Югу,
А в Краснограде радуги дуга
Перешагнула целую округу.
На родине по Югу лёд несёт,
А в Краснограде ливень да с грозою.
Весна на север катится-идёт,
Ведя с собою небо голубое.
И гуси те, которых видел тут,
Наверно, над Конёвом пролетели.
Родимые озёра вновь их ждут
К началу мая иль к концу апреля.
***
Дождь и дождь… Да с грозой сполохливой.
Без конца дождь дневной и ночной:
Моросящий, слепой и игривый,
А то льющийся плотной стеной.
Не видны за рекою увалы,
Даже церковь совсем не видна.
Или солнце светить нам устало?
Задождилась моя сторона.
Май холодный, июнь весь дождливый,
Лишь июль в двухнедельном тепле,
И несёт Юг-река торопливо
Свои воды в сиреневой мгле.
Юг. В нём воды не тёплые нынче,
Да и пляжи совсем не видны,
Только белые чайки кигичут,
Чуть касаясь крылами волны.
По-над берегом след одинокий,
В травах мощных, по плечи, бреду
И слова, насквозь мокрые, в строки
Ухитряюсь слагать на ходу.
Льняное поле
Приснился лён… Всё поле голубое
По зелени среди березняка…
Теперь во сне увидишь лишь такое,
Не сеют лён теперь, наверняка.
Так иль иначе, не видал давно я
Голубизны в полях моих родных,
Такой, с которой небо голубое,
Как в зеркале, на стебельках льняных.
Красиво поле в этом дивном цвете…
Но сколько рук бывало возле льна!
Рука не раз перебирала эти
Все стебельки – сырьё для полотна.
Мы в пятом классе месяц не учились,
Всё рвали лён – за сноп по пятаку.
Те пятачки зимою пригодились
Голодному всегда ученику.
Так, горсть за горстью… Их в снопу четыре –
Крест-накрест в свясле из того же льна.
Мы жили в том почти забытом мире.
Та только в нашей памяти страна.
***
Что-то неладно душе,
неуютно.
Что же – никак не понять.
Мне бы, наверное, нужен попутчик,
Было б кому рассказать
Всё, что тревожит и что позабыто,
Выложив, как на столе.
Ближним ведь так не расскажешь открыто,
Что ты нашёл на земле.
Нужен попутчик в недальней дороге
В сумерках бывшего дня,
Мог бы ему рассказать я о многом,
Если ему до меня.
Может, и он так же пристально ищет
Спутника – душу излить,
Чтобы, расставшись на станции ближней,
Выслушав, всё позабыть.
***
Ветер дует с «гнилого угла»,
Гонит тучи, налитые влагой.
Осень прямо к порогу пришла
Не совсем убедительным благом.
Никуда не пойти без сапог,
Хорошо, у меня их в избытке.
Днём вчерашним прорваться я смог
Сквозь все хляби к знакомой калитке.
Но и дождь не помеха красе:
У берёз позолочены кроны
И расцвечены осенью все
Зарековья привычные склоны.
Принимаю, чего ж не принять,
Эту мокрядь и холод бодрящий.
Верю, всё же придёт благодать
Ярким солнцем, над нами всходящим.
Загрузка ...